"ПРАЗДНИК ДЕВЯТОГО ДНЯ ЧИНОВНИКА НИКОЛАЯ" Часть 5

ГОРЮХИН. А ...это. Я же говорю, Девятый день у меня. Вроде у людей принято отмечать. Вот и я хочу собрать старых друзей-приятелей. Приглашаю только самых близких - жену, мужа жены, сына, товарищей по работе.
А где собраться? У жены - новый хахаль, как Макарыч говорит. У Шаляпина - неудобно, и так я его стеснил. На ресторан денег не заработал. Так что собираю всех по месту последней прописки. Вино - за мной, закуси особой не требуется. Посидим на свежем воздухе, по-мя-нем... Вас всех, кстати, особенно жду. Третий ряд от северной ограды, девятая могила по счету, без памятника. (Макарычу и Шаляпину) Ну вы знаете.
МАКАРЫЧ. А что? Мы придем. Правда, Коля?
КАТЕРИНА. Ух, как это романтично!
ШАЛЯПИН. Ты губу не раскатывай, не раскатывай! Я тебя в ванной запру. Пока валюту не заработаешь - никаких тебе кладбищ с романтикой.
КАТЕРИНА. (Обиженно) Портнов! Да что же это такое делается? Где такой закон писан, чтобы муж жену в ванной запирал?
ПОРТНОВ. Ну вас к лешему, сами разбирайтесь!
Лично я на кладбища не ходок. Нравится вам - идите с богом. Только одно скажу: чтобы без мордобоя и всяких других последствий. Не то уж, извините, схлопочете на полную катушку.
МАКАРЫЧ. Обижаешь, Портнов. Мы люди интеллигентные. Давай, Коля. (Запевают с Шаляпиным)

КАРТИНА ВТОРАЯ.

Особняк Горюхина. Фуршет в честь назначения Шамина мэром и его женитьбы на Наталье Павловне.
В гостиной - Шамин, вице-мэр и начальник милиции. Ждут Расторгуева.

ШАМИН. Устрицы, устрицы где?!.. А трюфеля?! А ликеры?..
ВИЦЕ-МЭР. Все, все, как вы заказывали.
НАЧАЛЬНИК МИЛИЦИИ. Шикарный стол! Честное слово, в коммунистические времена таких не было! Вот что значит свежие веяния. Непременно отправлю своего повара в Париж, пусть тоже учится, скотина, уму-разуму!
ВИЦЕ-МЭР. Не пора ли за стол? Пропустить по рюмашечке для сугрева?
ШАМИН. Вы что? Без Антона Иваныча? Впрочем, по стопочке можно, а то что-то сердце сильно стучит. (Разливают) Ну, за соль земли!
НАЧАЛЬНИК МИЛИЦИИ. За что-с?
ШАМИН. За нас, за чиновников! Вот ты, Семен Парфеныч, думаешь, кто в России главная фигура? А? Чиновник. У нас без чиновника и репей не вырастет. Пахать перестанут, сеять, заводы остановятся - никто не заметит. А чиновник исчезнет - все, амба, рухнет держава, рассыплется!
ВИЦЕ-МЭР. Изумительно сказано! (Чокаются и пьют)

В дверях стоит Антон Иванович Расторгуев

РАСТОРГУЕВ. Кхе-кхе...
ШАМИН. (Поперхнувшись) ...А-антон Иванович!.. А-а... а мы вас ждем-с! Позвольте за вами поухаживать?

Антон Иванович выходит на середину комнаты и собирается сесть прямо тут. Шамин едва успевает схватить стул и подставить ему под зад. Вице-мэр и начальник милиции хватают стол и переставляют его поближе к Антону Ивановичу.

РАСТОРГУЕВ. ...Умаялся... Много работы... Да... Так чем закусываем?
ШАМИН. Позвольте, Антон Иванович, вам предложить - расстегайчики, уха стерляжья, устрицы... Рюмочку вашего любимого арманьяка?
РАСТОРГУЕВ. Ну, давай, давай, поглядим. Садитесь, чего уж вытянулись, как сычи? Не на партсобрании.
Сними-ка мне, милый, штиблеты. (Вице-мэр снимает с Расторгуева ботинки) Что-то ноги ноют. Да тапочки принеси попушистее! Вот так. Помню тебя, помню. Всех, шельма, пересидел.
У меня все просто. Я там ваши всякие почести, регламенты не люблю. Ну?
ШАМИН. За вас, Антон Иванович!
РАСТОРГУЕВ. А чего за меня пить? Мне и так хорошо. Пей вон за Наташку - чтобы ей с тобой жилось послаще, чем с этим обалдуем.
ШАМИН. За Наталью Павловну!
ВИЦЕ-МЭР, НАЧАЛЬНИК МИЛИЦИИ. За Наталью Павловну!
РАСТОРГУЕВ. Ну, архаровцы, рассказывайте, чего вы тут понаделали? Что это у вас покойники из могил поднимаются?
ШАМИН. Мы его, Антон Иванович, в сумасшедший дом! Не беспокойтесь!
РАСТОРГУЕВ. Арап, молодец! Лихо придумал! А если я его - в твое кресло, а тебя - под суд? А? Что притихли, подельнички?
Если б не Наташка, охламоны, сидеть бы вам сейчас в другом месте. На нарах.
Ну, да ладно. Запонка у меня под стол закатилась, золотая. (Шамин, вице-мэр и начальник милиции бросаются под стол искать запонку Расторгуева) ...Мне эти балаганы ни к чему. Раз сделано - сделано. Похоронили - нечего на свет вылазить. А вылез - не буянь. Ишь Дубровский нашелся!
Ты знаешь, чем ты для меня хорош? Ты мне всем будешь обязан. Ты за меня в огонь и в воду, родному отцу горло перегрызешь. А не перегрызешь - я тебя туда же, мордой в то же самое. Говори, любишь Наташку? Любишь дочь мою?
ШАМИН. Люблю, больше жизни люблю!!
РАСТОРГУЕВ. Ну, доказывай.
ШАМИН. Вот, Антон Иванович, запонку не нашли, а деньги вы обронили... Возьмите, не обессудьте.
РАСТОРГУЕВ. Что ж свое не взять? Конечно, возьму. Все берут, да не всем дают.
Ну, зови Наташку, благословлять буду. А вы - за стол! Что расползались, как тараканы? Нашел я запонку, за тарелку закатилась.

Шамин приводит Наталью Павловну и Андрея.

РАСТОРГУЕВ. Здравствуй, Наташа. Здравствуй, Андрей. Ну, как вы тут, дачники?
НАТАЛЬЯ. Как видишь, папа.
АНДРЕЙ. Куролесим как можем. С поминок на свадьбу, со свадьбы на поминки.
ШАМИН. Шутишь, Андрюша.
АНДРЕЙ. Шучу.
РАСТОРГУЕВ. За стол, все за стол! Ну, за что выпьем?
АНДРЕЙ. Господа! Предлагаю шикарный тост! За моего старого нового друга А.П. Шамина, отныне нашего горячо любимого мэра и моего папулю! Ура! Достойный человек занял место достойного человека! Мэр умер, да здравствует новый мэр!
Кстати, об умершем. Оказывается, он и не умер вовсе, а находится в полном здравии и рассылает нам сумасшедшие письма. (Вынимает открытку) Вот, послушайте. "Дорогой сын! Приглашаю тебя на Праздник Девятого Дня моей смерти" ...Неплохо звучит - Праздник Девятого Дня!.. "Буду счастлив видеть тебя сегодня вечером на кладбище, третий ряд от северной ограды, девятая могила по счету, без памятника. Твой любящий отец". Каково?
НАЧАЛЬНИК МИЛИЦИИ. Я думал, это глупая шутка. Я тоже получил такое письмо.
ВИЦЕ-МЭР. И мы... И я тоже.
АНДРЕЙ. Уверяю вас, это не шутка и нас действительно ждут на кладбище.
ШАМИН. Я прошу тебя прекратить.
АНДРЕЙ. Почему же, мой друг? Я еще живу в этом доме, я пока не уехал в Италию.
Господа! Господа! У меня предложение отправиться по указанному адресу! Он же человек вашего круга, такой же, как все мы здесь. За какую провинность его исключили из нашей компании? Ну, погуливал! А кто из нас не погуливает, а, Александр Палыч? Разве он нарушил ваши законы? Нет, нет и нет! Все, что он имел неосторожность сделать - это заснуть летаргическим сном и... дать себя похоронить. И вдруг оказалось сразу, что он никому не нужен и всем только мешал. Сын его ненавидит, друзья нашли нового друга, мать... и все такое, прочее...
Однако, уверяю вас, если бы вы оказались на его месте... вот вы... или вы... или ты - было бы то же самое, то же самое! (Берет мать и вальсирует с ней) Ведь я прав, мамочка, не так ли?
РАСТОРГУЕВ. Ты болен.
ШАМИН. Он слишком много выпил.
АНДРЕЙ. ..."И пары башмаков не истоптала..."

Неожиданно все замечают, что в дверях стоит Горюхин с двустволкой. С ним - Макарыч и Шаляпин.

ГОРЮХИН. Здравствуйте, господа! Ба! Какая приятная компания! И именно те, кто мне нужен. Антон Иванович, Семен Парфеныч, друзья, соратники!
Как прикажете понимать? Вы не откликнулись на мое приглашение? Я не могу найти объяснений! Вы больше не желаете иметь дел со мной? Но, простите, почему??? Извольте отвечать, когда я с вами говорю!
ШАМИН. Немедленно прекратите эту комедию, или я вызову милицию!
ГОРЮХИН. И милицию, и прокуратуру, и понятых - всех сразу. Но чуть позже.
А пока я решительно заявляю, что намерен стреляться с каждым из вас, кто не предоставит мне вразумительных оправданий своего отсутствия на моем сегодняшнем празднике!.. Итак, кто первый?
РАСТОРГУЕВ. Не смешно. Я не позволю тебе паясничать! Я тебе не мальчик! Ты, видно, и вправду рехнулся в своем гробу!
ГОРЮХИН. Отлично!.. Кто?..
РАСТОРГУЕВ. Не забывай, за все придется платить!
ГОРЮХИН. Платить, действительно. придется за все. Но знаешь, чем я, Антон Иванович, счастливее тебя? Тем, что мне судьба предоставила такую возможность, а тебе пока нет.
Я - н и к т о!.. Меня нет... Чего мне бояться? (Наводит на Расторгуева двустволку) Вот я сейчас тебя убью, и мне ничего не будет. Я умер. Умер.
Ну, что, Макарыч, пальнуть по воробьям?..
МАКАРЫЧ. Э! Э! Михалыч! Мы так не договаривались! Отдай-ка ружьишко-то!
ГОРЮХИН. Н-е-е, погоди... Ну, так что, нет желающих?

Пауза.

АНДРЕЙ. Почему же?.. Есть...
НАТАЛЬЯ. Прекратите эту безжалостную комедию!!!
ГОРЮХИН. (Глухо) Это твое о-ко-нча-тель-но-е слово, сын?
АНДРЕЙ. ...Да.
ГОРЮХИН. Отлично-с...
Я всегда говорил - от судьбы не уйдешь. Поздно, слишком поздно... Все верно, Андрей, здесь - только ты и... я. Я слишком поздно понял это. Да и не мог раньше понять, потому что был таким же, как они. И навсегда останусь таким же, как они. Я виноват перед тобой. Простишь - хорошо, нет - твое право. Я тебя прощаю.
Наталья Павловна! Я хочу сделать последнее заявление. Мой "го-но-рар" за сделку, мой "пен-си-он", который вы мне назначили, отдашь вот этому Человеку Шаляпину. Я ему должен.

Горюхин быстро выходит в другую комнату и закрывает за собой дверь. Макарыч и Шаляпин идут вслед за ним, но несколько замешкиваются.

МАКАРЫЧ. (Наталье Павловне) Вы про пенсион-то - уж, того, пожалуйста, не забудьте, драгоценная! Шаляпину и мне, мы с ним всегда вместе!

Макарыч и Шаляпин пытаются выйти следом за Горюхиным. Дверь закрыта.

ШАЛЯПИН. Э! Э! Михалыч?

Из-за двери раздается звук выстрела.

ШАЛЯПИН. (Потрясенно) А???.. Что???.. Застрелился???.. Из моей двустволки застрелился???..
МАКАРЫЧ. (Растерянно) Да как же это???.. А мы???..

Дверь открывается. Из той комнаты, шатаясь, выходит Горюхин и медленно направляется к Шаляпину. Шаляпин в ужасе пятится. Горюхин припирает Шаляпина к Макарычу и сует ему под нос двустволку.

ГОРЮХИН. (Потрясенно) Она... что???.. Холостыми заряжена???.. Ты, у... что ж, подлец, молчал???..
ШАЛЯПИН Господи, боже мой!!!.. Так это мать, наверно... О-о-о!!!.. А я уж перепугался, мокрый весь стою...
ГОРЮХИН. И застрелиться не дали... Ну, тогда терпите меня, граждане - что ж делать-то?..
МАКАРЫЧ. (Обращаясь с Горюхиным, как с ребенком) Пойдем, Михалыч, пойдем!..
ГОРЮХИН. Куда, дед???
МАКАРЫЧ. На кладбище. У нас там еще осталось немного. В жизни всякое бывает. И ничего! Будем жить, парень. Плюнь ты на все!
ГОРЮХИН. (Показывает на гостей Шамина) А они?
МАКАРЫЧ. А что они?.. На них - не хватит.

Макарыч и Шаляпин уводят Горюхина.
Затемнение.

ПРОДОЛЖЕНИЕ