"ПРАЗДНИК ДЕВЯТОГО ДНЯ ЧИНОВНИКА НИКОЛАЯ" Часть 2

КАРТИНА ВТОРАЯ.

Квартира Шаляпина. Кухня. За столом сидят и пьют Горюхин, Портнов, Шаляпин и Макарыч. Вокруг них суетится мать Шаляпина.

ШАЛЯПИН. (Поет, роняя слезы)
Ей, единственной самой,
Письмецо свое шлю:
- Мама! Милая мама!
Как тебя я люблю!!!
МАТЬ. Кольша! Сынок! Ты бы отдохнул немного. Уж целый час поешь. Пошел бы, прилег. Завтра ведь на работу.
ШАЛЯПИН. (В ярости) Цыц!.. Ты что?!.. Ты что лезешь?!.. Такую песню испортила!.. (Бьет кулаком по столу) Уйди с глаз моих! Ну? Кому говорю?
МАТЬ. (Испуганно) Ухожу, ухожу, Колюша... Господи!.. (Уходит)
ШАЛЯПИН. (Поет еще душевнее)
- Мама! Милая мама!
Как тебя я люблю!!!
В С Е. (Хором подхватывают)
- Мама! Милая мама!
Как тебя я люблю!!!
ПОРТНОВ. Мужики! Вот я с вами сегодня пью, но только по делам службы. А завтра, может, вас посажу. Ты понимаешь, Макарыч?
МАКАРЫЧ. Вот за что я тебя и люблю, Портнов. Умный ты человек! Наш!
Я ведь тебя еще молокососом помню - как вы ко мне в баню девок затаскивали.
ШАЛЯПИН. Никогда бы не подумал, что вот так запросто буду сидеть и с мэром пить. Все-таки хорошая у нас власть, народная!..
ПОРТНОВ. Я пью потому, что Николая Михалыча оставить сегодня никак нельзя. Он сегодня чего хочешь натворить может. Ты понять это должен!.. Но - никаких у меня!
МАКАРЫЧ. Это само собой.
ШАЛЯПИН. Ты, Портнов, за что меня посадил в последний раз?
МАКАРЫЧ. Шаляпа!..
ШАЛЯПИН. Нет, пусть он скажет - за что меня посадил?
ПОРТНОВ. Это не я тебя, это народ тебя посадил.
ШАЛЯПИН. (Горюхину) Нет, я решил в ванной помыться. И что главное - трезвый абсолютно!.. Вот ты, мэр, скажи: разве я виноват, что петь люблю? Михалыч, ну петь захотелось, прямо сил нет.
ПОРТНОВ. В два часа ночи?
ШАЛЯПИН. В два часа ночи. Все певцы, к твоему сведению, ведут ночной образ жизни. Лежу в ванной - и... запел: (Поет)
-- Зачем он в наш колхоз приехал?
В С Е. (Подхватывают)
-- Зачем нарушил мой покой?
Зачем, зачем на белом свете
есть безответная любовь?
ПОРТНОВ. (Солирует)
-- На нем погоны золотые
и алый орден на груди.
Зачем, зачем я повстречала
его на жизненном пути?

Шаляпин все это время безуспешно пытается остановить дружный порыв пения, чтобы докончить свой рассказ. Это удается ему далеко не сразу.

ШАЛЯПИН. Так... так... Нет, ты послушай... Так... Так соседи милицию вызвали! Из ванной - в вытрезвитель. (Портнову) Ты скажи, за что?! Где такой закон, что в ванной петь нельзя?
ПОРТНОВ. Закон? Я - твой закон. Не нарывайся, Шаляпин. А то будешь сегодня давать бесплатный концерт в том же месте. Ты лучше скажи нам, где твоя жена?
ШАЛЯПИН. (Мрачно) А ты будто не знаешь?
ПОРТНОВ. Я-то знаю. Ты Николаю Михалычу расскажи.
ШАЛЯПИН. Исчезла в неизвестном направлении. Уже неделю, как нет. Всех родственников обзвонил. Как в воду канула! Во всероссийский розыск подал. Может, милиция найдет? (Смотрит на Портнова) Только... сомневаюсь я в них!..
ПОРТНОВ. А ты не сомневайся. Я с твоим делом позавчера в областном управлении был. Так там, как ее фоторобот делать начали, я от изумления аж язык прикусил!
МАКАРЫЧ. (Шаляпину) Да, Коля, ты уж лучше молчи. Прогресс ушел далеко от тебя.
Михалыч! Ты что такой мрачный? У тебя сегодня, считай, второй день рожденья!
ПОРТНОВ. Оставь его в покое. Не видишь: человек перебрал от избытка чувств. Не горюй, Михалыч! Вышибем мы завтра мозги твоему секретаришке! А, хочешь, прям щас пойдем?
ГОРЮХИН. Мужики!.. (Плачет) Неужели я там был???.. (Рыдает)
МАКАРЫЧ. Ты у нас, Петрович, как Гоголь...
ПОРТНОВ. Ты не ругайся тут у меня!
МАКАРЫЧ. Точно говорю. Я, когда сторожем в библиотеке работал, книгу читал. Гоголя, Николай Васильича, так же похоронили. Он заснул, а все решили, что умер. Через год раскопали, чтобы посмотреть, как он там - а он в гробу перевернутый лежит и все ногти в кровь о крышку разодраны. Выбраться старался, да не смог!..

Все машинально смотрят на ногти Горюхина.

ШАЛЯПИН. Ногти в порядке.
МАКАРЫЧ. Вовремя успели.
ГОРЮХИН. Был Николай Михайлович Горюхин, и не стало Николая Михайловича Горюхина. А, братцы? И мир не перевернулся - никаких тебе землетрясений, катастроф, цунами?!.. А ведь на цыпочках ходили, дохнуть боялись!.. Лежал себе Николай Петрович в земле, и вспомнили-то о нем только благодаря золотому зубу.
МАКАРЫЧ. У тебя хоть о зубах вспомнили. А остальные как?

Пауза. Задумываются.

ШАЛЯПИН. Почему всегда богатой сволочи привилегия? У меня тестяру хоронили. Так ни одного золотого зуба! Никому и в голову не пришло посмотреть, как он там?..
ПОРТНОВ. (Икает) Вы сейчас договоритесь, что пойдете все кладбище перекопаете.
ШАЛЯПИН. Слишком ты, Портнов, умный. А это плохо.
ГОРЮХИН. (Его наконец-то прорвало от выпитой водки) Не ругайтесь, мои дорогие, мои хо-ро-ши-е!.. Давайте лучше выпьем! Я хочу выпить за вас!.. За мой народ!.. Где бы я был сейчас? А? Царапал бы ногти о ту проклятую крышку гроба?.. Б-р-р-р!!! Лучше не думать!.. За вас, за моих благодетелей!.. (Его душат пьяные слезы) Бла-го-де-те-ли вы м-о-и!!! Бла-го-де-те-ли!!!..
ШАЛЯПИН. А ты, Портнов, - тюрьма, тюрьма!.. Людям, может, медаль давать надо.
ПОРТНОВ. Одно другому не мешает. Ну, будем!.. (Пьют)
МАКАРЫЧ. Хороший ты мужик, Николай Михалыч. Уходи-ка ты из этих мэров к едрене-фене!.. Иди к нам на птицефабрику, бригадиром будешь.
ГОРЮХИН. Оттуда, брат, не уходят. Оттуда с кровью выдирают, а выдрать не могут.
ШАЛЯПИН. Эх, Катерины нет, уж как бы она порадовалась! Такой праздник!
Если б вы знали, какая у меня жена! Где она теперь? Жива ли?.. Бывало, сядем на кухне вечерком, раздавим бутылочку... Она как запоет, как запоет... А я подтягиваю... И такой у нас дуэт!.. А ласковая до чего - случалось, обижу ее, Горюхин, а она только в ванной запрется, поплачет там, постирает и выходит, как ни в чем не бывало.
Помнишь, Макарыч, какую картошку она нам на ноябрьские готовила?

Макарыч согласно кивает, подперев щеку и нежно глядя вдаль.

ПОРТНОВ. Да что ты тут нам заливаешь?!.. А то мы твою Катерину не знаем, не щупали?!.. (Скалится)
ШАЛЯПИН. (Хватает табурет) Ах ты, фуражка милицейская!!! Дезертир политический!!! Да я тебя!.. Да ты!!!..
ГОРЮХИН. Благодетели!!!.. Ну, дайте только срок в себя придти! Дождутся эти голуби!!!..

Кто дерется, кто разнимает. Грохот посуды.
Затемнение.

КАРТИНА ТРЕТЬЯ.

Утро следующего дня. Гостиная особняка Горюхина. На диване спит Горюхин. В гостиной - Наталья Павловна и Шамин. Наталья Павловна подходит к спящему Горюхину и разглядывает его.

ШАМИН. Что?
НАТАЛЬЯ. Что?
ШАМИН. Что ты на него так смотришь? Думаешь, не дышит?
НАТАЛЬЯ. Как ты можешь говорить такие гадости!.. Господи! На душе кошки скребут!..
ШАМИН. Что уж теперь говорить, дорогая? Любовь все стерпит.
НАТАЛЬЯ. Да, уж лучше с тобой. Тебе хоть что-то от меня надо. Однако как все пошло и гадко.
ШАМИН. Обыкновенно.
НАТАЛЬЯ. Что ты собираешься с ним сделать?
ШАМИН. Ну, не закатывать же его в асфальт. Есть тысячи цивилизованных способов.
Ушлем его в какую-нибудь глушь, и пусть там строчит свои мемуары да разводит кур.
НАТАЛЬЯ. А если...
ШАМИН. Ну что ты? Это смешно.
НАТАЛЬЯ. Господи, словно и не живой вовсе. Спит как ребенок.
ШАМИН. А как ты его называла в постели?
НАТАЛЬЯ. Перестань!
ШАМИН. Какой-нибудь Роландик? Горюньчик?
НАТАЛЬЯ. Саша!

Горюхин открывает один глаз.

ГОРЮХИН. Кукусеночек!!!..
НАТАЛЬЯ. (В испуге) А-а-а-а!!!..
ШАМИН. Вот мы и проснулись. С добрым утром.
ГОРЮХИН. Боже, голова раскалывается. Я не помню, как я здесь оказался.
ШАМИН. Заявились в четыре утра вдребезги пьяный вместе со своими новыми друзьями.
ГОРЮХИН. Последнее, что я помню - как пили шампанское из фуражки этого милиционера за каких-то цыган.
Наташенька! Наташульчик! Натусик! Как бы организовать чаю в... в постель?
НАТАЛЬЯ. Да-да.
ШАМИН. Наташа!.. Да, хорошо. Сделай нам чаю!
ГОРЮХИН. Желательно с коньячком!
ШАМИН. Конечно. (Наталья Павловна уходит)
ГОРЮХИН. Ух, как побежала! Я смотрю, у вас все "на мази"?
ШАМИН. Советую сменить тон. Разговор предстоит серьезный.
ГОРЮХИН. Так ли уж?.. А если я просто вышвырну тебя?
ШАМИН. Не обольщайтесь.
ГОРЮХИН. Забавно. (Входит Наталья Павловна с чаем) И как ты себе представляешь нашу будущую жизнь втроем?!
ШАМИН. Почему втроем?.. Уйдешь ты. И чем скорее, тем лучше.
ГОРЮХИН. Скажи, и давно у тебя с Наташ... с Натальей Павловной? (Наталья Павловна уходит за сахаром)
ШАМИН. Особых секретов здесь нет. Давно.
ГОРЮХИН. Забавно. А я был уверен, что с чем-чем, а с семьей-то у меня все в полном порядке... Много пил, ничего не видел...
ШАМИН. Много пили и слишком часто меняли любовниц.
ГОРЮХИН. Хорошая осведомленность.
Это нельзя назвать даже увлечениями. Скорее привычка, потребность в перемене лиц... "Воленс-неволенс", должность обязывала...
ШАМИН. Вот-вот. Антон Иваныч так и сказал: - Зарвался, спекся...
ГОРЮХИН. Что?
ШАМИН. Ничего. К слову.
ГОРЮХИН. ...Нет! Ну вот что мне интересно - как ты собираешься остаться здесь, если я жи-вой???!!! Жи-вой, ты понимаешь, жи-вой!!!..
ШАМИН. Живой? А кто это сказал?
Истинный Н.М.Горюхин, последний мэр нашего города, допустивший, кстати, по новейшим сведениям, немало ошибок и перегибов, благополучно покоится в земле. А ты - самозванец. Са-мо-зва-нец...
ГОРЮХИН. Да ты что???.. Офонарел??? Белены объелся???
Я - мэр!!! Меня в этом районе каждая собака знает. Да за такие слова я тебя под суд, без всякой амнистии!
ШАМИН. По суд?
ГОРЮХИН. Под суд!
ШАМИН. Без амнистии?
ГОРЮХИН. Ты что??? Издеваться??? Над Горюхиным издеваться???!!!

Входит Наталья Павловна.

НАТАЛЬЯ. ...Там твой... ваш... вице-мэр... Матвей Потапович...
ГОРЮХИН. Зови!!!
ШАМИН. (Спокойно) Зови, Наташа, зови.

Входит вице-мэр Матвей Потапович. В первый момент он не замечает Горюхина. В руках у него - огромный букет цветов, ворох коробок с подарками и конверт.

ВИЦЕ-МЭР. Александр Палыч, самые искренние, самые горячие поздравления нашему новому мэру, мой дорогой!!! Я всегда в вас верил! Примите скромные подарки от лица всей нашей администра-... (Замирает, видя Горюхина) ...стра-...
ШАМИН. Продолжайте, продолжайте.
ВИЦЕ-МЭР. (Перепуганно) ...министра-... мистра-...
ШАМИН. А в конверте что?
ВИЦЕ-МЭР. ...Д-д-д-еньги...
ШАМИН. Сколько?
ВИЦЕ-МЭР. ...М-м-ного...
ГОРЮХИН. Ах, ты, шкуролиз, богодуй казанский, крысятник поганый! Тюрьма по тебе плачет! Да я из тебя душу вытрясу!!!
ШАМИН. (Спокойно) Это, Матвей Потапович, привидение, актер.
ВИЦЕ-МЭР. ...А-а-а-а...
ГОРЮХИН. Актер???!!! Я тебе дам актер!!! (Вице-мэру) А ну, говори - кто я???
ВИЦЕ-МЭР. ...Документик покажите?..
ГОРЮХИН. Что?! Какой еще документик?!
ВИЦЕ-МЭР. Бумажечку... Приказик... Распоряженьице... Да хоть паспорт, наконец.
ШАМИН. Нет у него паспорта. И не будет никогда. Из больницы он сбежал. Душевнобольной. Кто Наполеоном себя представляет, кто Гагариным. А этот решил, что он наш незабвенный Николай Михайлович Горюхин, светлая ему память.
ВИЦЕ-МЭР. Господи, Александр Палыч, как вы меня напугали! Душа в пятки ушла! Я же покойников до смерти боюсь!
А сходство действительно есть. (Осматривает Горюхина, грозит ему пальцем) У, шельма!..
ГОРЮХИН. Да я - Горюхин!!!
ВИЦЕ-МЭР. Натурально!.. Точно актер!.. И ведь как убедительно!.. А вы, Александр Палыч, однако, шутник.
ШАМИН. Деньги в шкатулочку положите.
ВИЦЕ-МЭР. А он?
ШАМИН. Ничего, ничего. Он все равно псих. (Вице-мэр осторожно кладет деньги в шкатулку и пытается ретироваться) ...Куда же вы? Я вас не отпускал. Еще одно дельце есть.
Письмецо подпишите.
ВИЦЕ-МЭР. К-какое письмецо?
ШАМИН. А вот, на столе... Что душевнобольного признали...
Это так, знаете, формальность. На всякий случай. (Пауза) ...Не хотите?

ПРОДОЛЖЕНИЕ