"ФИЕСТА ФИЕСТА" (Быть)

Виктор Ляпин

ФИЕСТА ФИЕСТА
(БЫТЬ)

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

СТАРИК
НИНА, его дочь
ГРЕКОВ-СТАРШИЙ
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ
ЖЕНЯ, жена Грекова-старшего
ВЕРОНИКА, дочь Грекова-младшего
ФЕДОР, сын Вероники и Грекова-младшего
БАЛЯСИН, бывший муж Нины
НЕВЕСТА
МАТЬ НЕВЕСТЫ
СЕРГЕЙ, охранник Грекова-старшего
ОХРАННИКИ, ЖИТЕЛИ, ПТИЦЫ

КАРТИНА ПЕРВАЯ. НАЧАЛО

Сначала говорят по очереди. Потом то же самое - одновременно. Слова сливаются в единый гул.

СТАРИК. Четвертый день без определенных занятий. То заберут, то отпустят.
Сидят на столбах, молчат, смотрят на меня.
НИНА. Я пожертвовала своей любовью и личной жизнью. Впрочем, никакой любви не было.
ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Жизнь - это убийство. Так заведено свыше. Иначе это не было бы так легко. Проснулся в два часа ночи. Стало плохо. Посмотрел на нее. Она спала. Отвращение и ужас.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Мне легко давалась любовь. Поэтому я ее потерял.
ЖЕНЯ. Всегда ждешь чего-то необычного, испытываешь чувство неудовлетворенности. Пропустила момент, когда из любовника он превратился в палача.
ВЕРОНИКА. Я носила дитя, как свой позор, как свое отчаяние. Ребенок рождается из немоты. Из тишины. Из бессилия. Из слабости. Из позора. Из отчаяния. Из любви.
ФЕДОР. Дико знать, что ты есть, но скоро тебя не будет. Проклинать отца, не понимать мать, мстить за них.
Кто мы друг другу? Да никто, попутчики на небеса.
СЕРГЕЙ. "Если будут грехи ваши, как багряное, как снег убелю"

ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ.(Ходит по комнате) Д-д-д-д... Д-д-д-д... Д-д-д-д... Д-д-д-д...
... Дешевый ужин. Выбивает пар
из двери. И уборщицы с посудой,
подвыпившие, девочке разутой
лодыжки согревают. Занят бар
бутылками с портвейном, коньяком,
дешевым сыром, хлебом, шоколадом.
И барменша, невыразимым взглядом
соотносима с богом, под хмельком
вливает хмель в подставленный стакан,
как кровь для излеченья от порока.
Изображеньям греческого рока
подобен, по подносу таракан
ползет. Старик в углу напился. Дал
напиться и случайному соседу.
Мороз. Метель. И сбился гость со следу.
И помутнел потресканный кристалл.
Пантера, волк, сова... Нет, не сова.
Образованье тщетное. Да ладно!
Машина милицейская надсадно
Ревет, буксуя. Девочка, едва
Дыша от холода, от дома к дому
плывет, не замечая, что за ней
в сиянье безнадежном все быстрей
бежит пантера по двору пустому.
...Впечатывая лапы в след ступней.

Прорываться сквозь немоту. Робко. Осторожно. Учиться выкарабкиваться. Держаться на поверхности. Дышать. Хватать мокрый, обжигающий воздух. Захлебываться, уходить в черноту. Зачем? Кто? И снова - из тишины, из безмолвия, из любви.
. ..Быть.

СТАРИК и НИНА.

НИНА. Наша семья состоит из двух человек - я и мой отец. Бывший муж живет отдельно. Я запретила ему приходить. Отец безнадежно болен. В больницу его берут уже только из жалости. Редко. А чаще говорят: "Зачем? Ничего изменить уже невозможно". И мы видим: действительно, ничего изменить уже невозможно. Хотя, когда это было такое, чтобы хоть что-то еще возможно было изменить? Смешно.
Мы за ним ухаживаем. По очереди. Сиделка и я. Я плачу из его пенсии. Ничего не поделаешь. Передвигаться самостоятельно он не может. Очень много хлопот.

СТАРИК - на высоком батуте или на сетке, прикрепленной на четырех столбах над сценой. Или парит в воздухе.

СТАРИК. Сидят на столбах, как китайские болванчики, молчат, смотрят на меня.
- Что, - говорю, - молчите? Улыбаются вроде краями губ. И я улыбаюсь.
- Мне ведь тоже тяжело выдавливать из себя слова. Мучительно. Не мальчик.
Так и беседуем. Я им про свою жизнь. Они мне про свою. Интересно с ними. Никогда не знаешь, что сейчас выкинут. Озорники, насмешники. Люблю я их. Душой с ними отдыхаю. Вы не из религиозного общества? Жаль. Мне бы сейчас какого-нибудь религиозного работника, путеводителя. Мне нравится, когда мне объясняют, растолковывают. А то от этих молчальников слова не дождешься. Одни улыбочки.
Главное, я вот что хочу узнать. Вот деньги копим. Или добру учимся, математике, прочим наукам. Впрок. Для того, чтобы дело какое сделать - дом построить, детей вырастить. А дальше? Куда вся моя работа делась? Сохранилась... ну, там... в космосе или исчезла? Я душу вкладывал, сердцем тосковал. Теперь сил не осталось. И что?
Эх, молчальники, молчальники. Чаю бы с вами попить с земляничным вареньем, по лугам заливным в жаркий полдень побродить с лукошком, в свежих стогах от блаженства уснуть.
Где наши? Где не наши?
НИНА. Папа, опять у тебя бред. Папа, скушай овсяную кашу. Папа! Тебе нужно покушать. Тогда появятся силы, тогда ты выздоровеешь. Почему ты молчишь?
СТАРИК. Где наши? Где не наши? Тебя Нина зовут? А как другое имя?
НИНА. Я не понимаю, папа.
СТАРИК. Почему ты со мной?
НИНА. Я не понимаю.
СТАРИК. А где твой?
НИНА. Его больше нет. Его никогда не будет. Я ушла.
СТАРИК. А кто это все приходит, когда я сплю?
НИНА. Никто не приходит. Никто сюда не может приходить.
СТАРИК. А мне он нравился, твой Греков.
НИНА. Нельзя жить с нелюбимым человеком.
СТАРИК. А если больше никого нет?
НИНА. Надо придумать, что кто-то есть. Ждать.
СТАРИК. Не понимаю. Этого вашего модернизма я не понимаю. Включи мне телевизор. Мне больно. Все горит внутри. Скоро начнется мой сериал.
НИНА. Ты опять разнервничаешься, и у тебя начнутся припадки. Лучше я дам тебе снотворное.
СТАРИК. Ты всегда мучаешь меня. Изводишь, изводишь, изводишь... Мария Петровна добрее.
Ты хранишь себя в чистоте. Это грех. Это большой грех. Тебе этого не простят. Почему ты не как все?
НИНА. Не надо, папа.
СТАРИК. Четвертый день без определенных занятий. То заберут, то отпустят. Пора.
Я ухожу. Прощай.
НИНА. Я найду тебя, где бы ты ни был. У меня никого нет. Кроме тебя.
СТАРИК. Хорошо. Я буду ждать.

СТАРИК исчезает.

НИНА. (Одна) Три моих мужчины. Отца нет. Балясина нет. И Грекова нет.

КАРТИНА ВТОРАЯ. ФИЕСТА ФИЕСТА

ЖЕНЯ и ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ.

ЖЕНЯ. (Льнет к Грекову-младшему) Где ты был? Почему так поздно? Господи, как я ждала тебя. Невыносимо. Время остановилось.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. (Смеется, освобождается от ее объятий) Не спеши. Дай мне раздеться, принять душ. Вот, возьми вино и цветы.
Где он?
ЖЕНЯ. С утра уехал. Будет только послезавтра. Если б ты знал, как мне тяжело с ним. Долго так не может продолжаться. Ночью в постели мне хочется закричать, расцарапать ему лицо. Лежу, стиснув зубы.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Глупышка, ты же все у меня понимаешь.
ЖЕНЯ. Не могу ждать. Больше не могу ждать. (Раздевает его) Вот. Ты. Мой. Любимый. Единственный. Желанный. Ты мое солнце и ты моя тьма. Я, как кошка, обвиваюсь вокруг твоих колен. Я не могу без тебя дышать. Я живу, только когда ты рядом. Возьми мою жизнь, возьми мое тело, возьми мою душу...Эти руки, эти глаза... Мое божество, мое божество...
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Откуда в тебе эта ярость? Я ждал, что мне предстоит долгая осада. Ты казалось неприступной. Брат хранил тебя в драгоценном ларце. Он так гордился твоей красотой, твоей неповторимостью. Да?
Все рухнуло в один миг. Стоило только приблизиться к тебе, коснуться руки, заговорить.
ЖЕНЯ. Не вспоминай о нем. У меня сразу такое чувство, что он в соседней комнате и сейчас войдет со своими гориллами из охраны.
Он сломал мне жизнь, а ты - моя любовь, первая и последняя. Разве вы братья? Для меня вы давно уже не братья. Он холоден, расчетлив и жесток. Ты нежен. Ты - мой огонь.
Иди ко мне. Не заставляй меня умирать от ожидания.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. К тебе? Ну, что ж.

Идет к ней.

ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Мне нужен ключ от сейфа.
...Ты же сама говорила, что хочешь уехать со мной, что тебе невыносима эта жизнь.
ЖЕНЯ. Он убьет нас. Я никогда не совала нос в его дела.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. В доме два миллиона долларов.
ЖЕНЯ. Откуда ты знаешь?
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Я знаю. Успокойся. И найди мне ключ от сейфа. У нас не так много времени.
ЖЕНЯ. Зачем нам эти деньги? Мы можем просто исчезнуть, уехать далеко-далеко, где нас никто не найдет, к моей маме, в деревню, за границу. У меня хорошая профессия.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Да?
ЖЕНЯ. Компьютерный дизайн. Красный диплом университета. Мы не пропадем. Я буду работать. Ты можешь не беспокоиться за наше будущее.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Без денег он найдет нас повсюду.
ЖЕНЯ. Я не могу... Я так не могу... Это похоже на самоубийство...
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Самоубийством было то, когда ты первый раз взглянула на меня. С деньгами или без денег - это ничего уже не меняет. Не понимаешь? Не понимаешь? А я понимаю, ты слышишь? Понимаю! Потому что знаю его, как свои пять пальцев. Потому что он мой брат. Поэтому прекрати истерику и ищи ключ, пока нас не размазали здесь по персидским коврам.

Улица. ГРЕКОВ-СТАРШИЙ в машине со своей охраной.

ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. (Охраннику) Сделай чуть громче. Я сказал, чуть громче. Так.
Не дай вам бог застрелить их без моей команды. Тогда вам не жить. Где Сергей?
ОХРАННИК. Они уже в ресторане. Жаркое будет готово через десять минут.
ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Хорошо. Его жену и дочь - сюда в машине.

Жизнь - это убийство.

Снова ЖЕНЯ и ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ.

ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Ты нашла ключ? Я знал. Я знал, что в этом доме нет для тебя секретов.
ЖЕНЯ. (Отдает ему ключ) Я давно слежу за каждым его движением. Чтобы не сойти с ума от ненависти, чтобы остаться в живых.

ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ вынимает из тайника портфель с деньгами.

ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Все точно. У нас получилось. Через два часа самолет.
ЖЕНЯ. Куда?
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Неважно. Вместе со мной. Есть время распить бутылку шампанского.
ЖЕНЯ. У меня нет шампанского. С недавнего времени у нас в квартире сухой закон. Он запретил мне пить.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. (Набирает телефонный номер) Алло, "Вечерний"? Вы можете доставить бутылку шампанского по адресу: проспект Надеждина, 13-27? Двойной тариф за срочность. Хорошо, шесть минут. Сейчас 20.39. Мне нравится ваш сервис. (Кладет трубку)
Ты возьмешь с собой какие-нибудь вещи?
ЖЕНЯ. Ничего. Если бы было можно, я ушла бы отсюда голой.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Красиво. Возьми хотя бы драгоценности.
ЖЕНЯ. Ты купишь мне другие.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Я куплю тебе все, как единственному свидетелю моего счастья и воровства.
ЖЕНЯ. ...и твоей любви.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. И моей любви. Это никогда не кончится? Этот сон никогда не кончится?
ЖЕНЯ. Пока я с тобой.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Не боишься быть единственным ангелом-свидетелем моей жизни?
ЖЕНЯ. Только тебя потерять. Боюсь только тебя потерять.

Звонок в дверь.

ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Вот и шампанское. (Идет и открывает дверь)

На пороге - ГРЕКОВ-СТАРШИЙ со своими охранниками.

ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Шампанское. Точно в срок. Так что я рассчитываю на хорошие чаевые.
(Охраннику) Сергей, проследи, чтобы гости удобно сидели в креслах. К вину у нас сегодня жаркое. От классного повара, из классного ресторана.
Вы проголодались? Любовь отнимает много сил. Женя, разлей шампанское. Не стесняйся. Я отменяю на сегодняшний вечер наш сухой закон. Я отменяю вообще все - наше прошлое и настоящее, твои слова и мои слова. Ну же! Полнее, полнее! Отлично.
Кусочек жаркого понежнее - тебе и твоему возлюбленному. Никакие отказы не принимаются, считайте это обязательным блюдом нашей вечерней трапезы.
Ну, как? Вкусно? Ужарилось? Повар очень спешил, чтобы успеть точно в срок.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Отличное мясо. В белом вине?
ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. В белом вине. Это твой сын Борис. Ты ешь зажаренного собственного малолетнего сына.

ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ вскакивает. Его и ЖЕНЮ начинает рвать прямо на стол.

ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Держите их. Вам не понравилось жаркое? Странно. А мне казалось, что, когда вы вдвоем, вам по вкусу любая еда. Любовь хлеще поноса. Женя, что с тобой?
ЖЕНЯ. Изувер...животное...
ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Раньше ты мне говорила другие слова. Помнишь? Любимый, единственный, сильный, безумный. Когда прикажешь тебе верить? Впрочем, это все равно ничего не меняет.
ЖЕНЯ. Умоляю тебя нас пощадить...
ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Это ничего не даст. К сожалению. Честь прежде всего. (Брату) Ведь так нас учили, Игорь?
Сергей, где его жена и дочь?
СЕРГЕЙ. Жена выбросилась из окна. Извини. Дочь в машине.
ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Да, Игорек, мы рано становимся вдовцами. Судьба.
Сергей, возьми эту блядь и сбрось ее с самого высокого здания в этом паршивом городишке. Чтобы Игорю не было так обидно. И пусть она напишет слезное предсмертное письмо.
ЖЕНЯ. Нет! Нет! Ты не можешь этого сделать! Ты любишь меня! Нет! Нет! Я тебя прокляну! Оставьте меня! Оставьте! Оставьте меня!

СЕРГЕЙ уводит Женю.

ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Итак... Два брата. Два вдовца.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Если ты оставишь меня жить, я найду тебя и убью. Я посажу тебя на кол, и буду жарить на костре, как кабана, глядя в твои безумные глаза.
ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Я знаю. Мы все знаем друг про друга.
Хочешь попрощаться с дочерью? Я даю вам одну ночь, до утра. Утром я решу, что с тобой делать. О ней я позабочусь сам. Она мне всегда нравилась больше, чем ты.
До утра. И не дури. Подумай, что бы ты сделал на моем месте. Мне будет жаль, если тебя пристрелят, пока я сплю.

ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ и дочь ВЕРОНИКА. Одни. Ночь.

ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Ты не спишь?
ВЕРОНИКА. Почему мама бросилась в окно? Почему они забрали Борю? Где он? У дяди такие безумные глаза. Он зол. Он сошел с ума. Что с нами происходит?
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Ты одна сможешь это пережить. Он пощадит только тебя. Этот безумец давно глядит на тебя влюбленными глазами.
ВЕРОНИКА. Я боюсь тебя. Я боюсь его. Вы оба страшные. Я хочу заплакать и не могу. Отпусти меня.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Не могу. Бори нет. Никого нет. Ничего нет. У меня осталась последняя ночь. И только ты.
Мне нужен сын. Ты слышишь? Мне нужен сын. Он родится. Он станет сильным. Он отомстит за все.
ВЕРОНИКА. Что ты делаешь, папа? Оставь меня. Ты страшный. Папа, ты тоже обезумел...
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. (Хлещет ее по щекам) Молчи, молчи! Ты родишь мне ребенка! Ты родишь мне сына! Ты никому не скажешь об этом! Ты будешь нема, как рыба, и хитра, как змея! Ты будешь ходить по земле, глядеть на солнце и растить в животе мой плод, моего спасителя, заступника, палача, судью! Раздвигай коленки и молчи! Ты не издашь ни единого звука! Ты сожжешь все простыни и не оставишь ни единого следа нашего греха! Я знаю, он женится на тебе. Он хочет тебя, этот сумасшедший уродец. Он получит тебя, но с моим сыном в твоем чреве.
ВЕРОНИКА. Папа, какой ужас...
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Ничего, ничего. Ужас пройдет. Все пройдет. Останется только он, мой сын. Ты будешь молчать. Ты будешь молчать и растить его. Ты никому не скажешь ни слова! Не скажешь ни слова?
ВЕРОНИКА. Не скажу. Ни слова.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Иначе я вырву тебе язык.
ВЕРОНИКА. Я сама вырву себе язык.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Застели чистые простыни и спи. Прости меня.

КАРТИНА ТРЕТЬЯ. ПРОСТИ, БАЛЯСИН

НИНА. У меня было два мужчины. И обоих я предала. Первый был Балясин. Слабый человек. Он меня измучил. Я терпела из милосердия, сколько могла. Это было невыносимо. Когда умрет отец, я, наверное, вернусь к Балясину. Ничего не поделаешь. Он как домашний пес. Такова моя судьба.
Второй был Греков. Он сделал меня своей рабой. Это было сладко и больно. Я вечно была бы его рабой. Но он меня бросил. Так я осталась одна. Вот, собственно, вся моя жизнь. Будет счастьем, если Балясин когда-нибудь подарит мне ребенка. Впрочем, говорят, он покончил с собой.

Квартира БАЛЯСИНА. БАЛЯСИН один сидит на полу. Перед ним почти пустая бутылка и два бокала. Больше никого в квартире нет.

БАЛЯСИН. (Неизвестно кому) Нина!.. Нина... Нина...
А, пришла. Явилась. Могла хотя бы предварительно позвонить. Что молчишь? Ты, между прочим, здесь больше не прописана. А если у меня гости? Если у меня торжество и... и какая-нибудь дама? Что тогда? Тебя это не заботит? Тебе все равно?
Конечно, тебе плевать на мою репутацию. Ни с того, ни с сего взяла и притащилась. (Принюхивается) Уф, да еще и пьяная. Тебе помочь раздеться? Сними хотя бы туфли. Давай я отнесу их в прихожую.
Ты меня, конечно, прости, но как ты опустилась. Просто страшно смотреть, как ты идешь на дно. Невероятно. Всего-то за полгода.
Что на этот раз? Он опять тебя выгнал? Твой Ромео, твой миллионщик, твой единственный. Но при чем тут я? Я не понимаю. Ты сама говорила, что все кончено, что назад дороги нет. Разве не говорила? Разве я не валялся у тебя в ногах, не молил остаться? Разве я не предупреждал тебя, что это всего лишь увлечение, минутная страсть, забава, которая пройдет, и ты окажешься ни с чем? Вспомни, вспомни. Не хочешь? Молчишь? Черт с тобой. Молчи. Я тоже буду молчать.

Он идет в зал и ложится на диван лицом к стене. Переворачивается на спину и кладет руки за голову.

БАЛЯСИН. А ты помнишь, как мы познакомились? На вечере у твоих друзей. Ты была слегка подвыпивши. Скажем так. Всю дорогу ты подшучивала надо мной. "Куда вы меня ведете?", "Подойдите к свету, я хочу разглядеть ваше лицо", "А почему мы не берем такси?". А здесь ты сразу разделась и забралась в ванну. Ты говорила, что в первую ночь мужчине нельзя позволять делать ничего и послала меня за шампанским в ресторан. А у меня не хватило денег и я купил бутылку дешевого сухого вина. Помнишь свое кислое лицо? У твоего нынешнего Рокфеллера уж точно всегда есть деньги на шампанское. А? А может он скряга?
Как он тебя любит? Как ты ему отдаешься? Твоя любимая поза все еще по-собачьи? Все по-собачьи. Вся жизнь по-собачьи. Не швыряй стаканы! Это не твои стаканы. И это не твой дом. Ты предала этот дом. Хотя здесь тебе было неплохо. Что? Иначе бы ты не находила сюда дорогу даже на автопилоте.
Хочешь выпить? Конечно, ты хочешь выпить. Наверное, уже порылась без меня в моем бардачке? Сейчас проверим.

Он идет и открывает свой бар.

БАЛЯСИН. Не успела. Что ж, ты заслужила призовую порцию. Коньяк? Шампанское? Шампанское, как всегда шампанское. (Он берет бутылку, разливает в два стакана и один стакан ставит на полу у кухонной двери) Бери. За нашу очередную встречу. За твое очередное изгнание из рая. Или ада.
Нина, ты знаешь, а я больше не жду тебя. Да, представь. Совсем не жду. Мне было бы легче, если бы ты это поняла и больше не приходила. Конечно, для тебя это удар. Я понимаю. Но лучше сказать правду, чем лгать. Правда, ты всю жизнь поступала иначе. Лгала до последнего. Помнишь, как легко ты говорила мне "Люблю"? Удивительно легко. Изящно. Ты могла повторять это слово десятки раз. Уверен, не только мне.
Ну что ты делаешь? Что ты делаешь? (Пытается освободить ноги от Ее воображаемых объятий) Целовать ноги. Не надо! Пошло! Смешно! Прекрати! И пол у меня грязный. Вот так. Сядь. Успокойся.
Как будто я не знаю, что все это игра. Ты пришла в неудачное время. Я трезв. Я прекрасно различаю, где ты искренна, а где играешь. У тебя слишком хищные глаза. К сожалению, мы знаем друг друга много лет.
Стареющая потасканная тварь. Дрянь. Подзаборная шлюха. Женщина, у которой было больше одного мужчины, уже блядь. Откуда такая страсть к коллекционированию мужчин? Только не надо выть. Сбегутся соседи. Хорошо, прости. У меня тоже сдают нервы.
Не подходи ко мне. Сиди там. В конце концов, я должен все тебе высказать. Кто знает, когда ты еще придешь.
Я сказал, что больше не жду тебя. Не знаю. Временами это не так. Пока ты не приходила, все было по-другому. Но теперь. Ты издергала меня. Я не знаю, что думать. Не знаю, чем это кончится.
В начале мне пришлось отказаться от своей работы. Моя контора находится слишком далеко. Кроме того, мне приходилось проводить там ежедневно по восемь-девять часов. Когда я обнаружил, что ты приходишь во время моего отсутствия, я стал отпрашиваться у начальника. Один раз в день, потом несколько, потом каждые два часа. Сломя голову я бежал по улицам, чтобы застать тебя. Но всегда опаздывал. Сигарета в пепельнице еще дымилась. Но тебя не было. Я накричал на директора. Он оказался глуп и толстокож. Пришлось уволиться. Теперь я беру работу на дом. Купил старенький компьютер и обзавелся телефоном. Это удобно. Конечно, денег теперь не хватает. Но, по крайней мере, я всегда готов встретить тебя.
Впрочем, все оказалось не так просто. Ты придумала странную игру. Ты поджидала на улице, когда я выйду из дома, и сразу бежала сюда. Стоило мне отлучиться на полчаса, -- и я заставал в квартире полный разгром. Надо тебе отдать должное, ты действовала хитро и ловко. Ты подговаривала наших знакомых, чтобы они звонили мне, приглашали на сборища и вечеринки, обещали, что и ты там непременно будешь. Как только я уходил, ты вламывалась в оставленную квартиру, как варвары в покинутый город. Ты все переворачивала вверх дном. Что ты искала? Зачем ты приходила? Когда я звонил твоему любовнику и пытался получить хоть какие-то объяснения, вы сразу швыряли трубку. А потом и вовсе перестали подходить к телефону. Мне ничего не оставалось, как занять круговую оборону. Я перестал ходить к друзьям, гулять по городу и даже посещать в соседнем квартале свою мать и отца. Теперь мы только перезваниваемся. Изредка они заходят сюда сами. Но им тяжело подниматься на пятый этаж. Поменять квартиру я тоже не могу. Потому что ты приходишь именно сюда. Все было бы проще, если бы не твои частые и внезапные посещения.
Единственное, что я позволяю себе, это добежать до магазина на углу, купить хлеб и вино. Но и здесь ты преследуешь меня. Ты подговариваешь продавщиц, чтобы они подолгу заворачивали мне хлеб, подавали вино и отсчитывали сдачу. Я сразу разгадал этот заговор. Стоило мне задержаться на несколько минут, и я обнаружил дома следы твоего посещения. Ты успела выкурить здесь сигарету и даже порыться в моих дневниках. Зачем? Что ты хотела в них вычитать?
Однажды, устав от этой гонки, я поменял дверной замок. Но это тебя не остановило. Ты просто выломала дверь. Соседи -- свидетели. Я почти уговорил их подписаться в качестве понятых под составленной мной бумагой. Но потом передумал. Я почувствовал очередную ловушку. Ты хотела выманить меня из дома и заставить ходить по судам. Нет. Я не так прост. Я оставил тебе на коврике перед дверью новые ключи.
А в магазине я стал подкупать продавщиц, оставляя им всю сдачу. Это экономило драгоценные секунды.
Кроме того, я тоже пошел на хитрость. Я взял авоську и направился в магазин. Но пройдя лишь несколько шагов, я развернулся и изо всех сил побежал обратно. Я знал, что ты не ожидаешь вероломства. Я буквально влетел в квартиру. И... Ты была здесь. Так мы встретились в первый раз. Когда это было? Три недели тому назад? Четыре? Мне трудно ориентироваться во времени. Я совсем не смотрю на календарь.
Странно, что ты все время молчишь. Как будто тебе нечего сказать. Впрочем... Все сказано. Ты права.

БАЛЯСИН подходит к окну и смотрит во двор.

БАЛЯСИН. Хочешь любить меня? Прими ванну и ложись в постель. Сегодня вернется наша первая ночь. Разве не для этого ты пришла?
...Сколько же можно молчать? Ну, накричи на меня! Обзови последними словами! Разбей стаканы! Возможно, тебе станет легче.

БАЛЯСИН вздрагивает и оборачивается к Ней.

БАЛЯСИН. Что ты делаешь? Зачем тебе нож? Откуда кровь? Нина! Нина! Прекрати, прекрати.
Положи нож. Слышишь. Положи нож. Не глупи.
Мы немного выпили. Сказали друг другу лишнее. Это бывает. Не устраивай здесь истерики. (Пытается шагнуть к Ней и сразу отступает) Хорошо, хорошо. Успокойся. Поговорим, как разумные люди. У тебя депрессия. Ты запуталась между нами. Ты не знаешь, как жить дальше. Но мы оба любим тебя. Я верен, мы оба любим тебя. Дурочка, ты можешь гордиться. Можешь выбирать. Я прошу тебя, положи нож. Хочешь, я позвоню ему, приведу его сюда? Только не шути так. У тебя странные глаза. Ничего же не произошло. Сколько еще таких историй нам предстоит пережить. Жизнь -- такая длинная штука. Я не смог разлюбить тебя. Я не смог разлюбить тебя. Ты веришь? Умоляю, положи нож. Он вернется, он обязательно вернется.
Вот. Так уже лучше. Сейчас я подойду, и ты отдашь мне нож. Что ты делаешь?
Нет! Нет! Нет!

БАЛЯСИН бросается к Ней, ощупывает тело. Ему кажется, что он испачкался в крови. БАЛЯСИН берет воображаемую Ее на руки. Растерянно стоит посреди комнаты.

БАЛЯСИН. Есть тут кто-нибудь? Люди, помогите. Кто-нибудь, кто-нибудь!

Тишина. Бережно держа воображаемую Ее на руках, он идет к входной двери, и с трудом открывает ее. Ничего не видя перед собой, выходит на лестничную площадку.

БАЛЯСИН. Помогите. Кто-нибудь. Есть тут кто-нибудь?
Где же вы?
Я спасу тебя, спасу.

БАЛЯСИН спотыкается и падает в лестничный проем пятого этажа.

КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ. ПУТЕШЕСТВИЯ ГРЕКОВА-МЛАДШЕГО.

Небольшая железнодорожная станция. ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ и НЕВЕСТА.

ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Угощайтесь - бутерброды и кофе.
НЕВЕСТА. Ты приезжий. Я тебе нравлюсь?
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Ты нравишься любому мужчине.
НЕВЕСТА. Не хочешь пойти со мной и стать моим мужем?
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Неплохое предложение.
НЕВЕСТА. Если согласен, пойдем.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Давай хотя бы допьем кофе.
НЕВЕСТА. Хорошо. Допьем кофе и пойдем.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Ты меня совсем не знаешь.
НЕВЕСТА. Это то, что мне нужно.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Твой дом далеко?
НЕВЕСТА. Расскажу по дороге.

Затерянный в южных степях хутор. По улице идет свадьба -- НЕВЕСТА со своим новым женихом ГРЕКОВЫМ-МЛАДШИМ. Весело играют музыканты. НЕВЕСТА ослепительна в лучах заходящего солнца.
Из-за поворота навстречу свадьбе выходит другая процессия. МАТЬ хоронит своего единственного сына Андрея, бывшего возлюбленного НЕВЕСТЫ.
Тишина.

МАТЬ. Уйди с дороги, потаскуха. Не мешай матери хоронить сына. Погляди на свою невесту, сын. Тебя еще не засыпали землей, а она уже в брачном платье идет в церковь с каким-то оборванцем.
НЕВЕСТА. Это ты его убила. Твоя глупая, сварливая жадность. Ты не хотела делить его со мной. Ты высушила его сердце.
МАТЬ. Зачем ты здесь? Люди, зачем она здесь?
НЕВЕСТА. Это просто любовь.
Андрей хотел этого. Он хотел, чтобы каждую секунду, каждое мгновение я любила и была любима. Он радуется, глядя на меня с небес. Он счастлив со мной и с моим новым возлюбленным. Потому что все ложь, кроме любви. Все ваши завывания и слезы -- жалкая комедия, не стоящая ни гроша.
Мы не будем сегодня плакать. Мы будем пить и веселиться. Мы будем любить друг друга. И я открою все окна, чтобы Андрей видел с небес, как я счастлива и как я достойна его памяти и его любви!
Прочь с дороги, жалкие скопцы! Если у вас не хватает сил радоваться жизни, то, по крайней мере, не мешайте делать это другим!
МАТЬ. Ведьма. Животное.
НЕВЕСТА. Эй, музыканты! Играйте громче! Что это у вас -- свадьба или похороны?! За что мы отдали вам последние деньги и лучшее вино?! Или ваша дорога ведет на кладбище?! Вперед, мои соколы, вперед! И пусть каждый, кто хочет, присоединяется к нашему веселью!

Поле. На траве сидят НЕВЕСТА и ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Музыканты расходятся, что-то напоследок наигрывая. Музыка слышна все тише. Наконец, она стихает.

ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Что мы теперь будем делать?
НЕВЕСТА. Они не имели права нас выгонять.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Так сказал старый священник. Не стоило расхаживать с танцами по всей деревне и пугать прохожих.
НЕВЕСТА. Я была пьяна. Все равно они не имели права нас выгонять.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Что теперь об этом говорить? Лучше придумай, как жить дальше.
НЕВЕСТА. Ты мужчина. Ты и придумай.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. У меня здесь ни родных, ни друзей.
НЕВЕСТА. Послушай, откуда ты взялся?
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Отстал от поезда. Бродил по вокзалу. Тут подвернулась ты. И привезла меня в эту глушь.
НЕВЕСТА. Если хочешь, уезжай. Ты, наверно, насобирал во время свадьбы полные карманы денег.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Одна мелочь. Жадный у вас народ.
Мне некуда ехать.
НЕВЕСТА. Но куда-то же ты ехал?
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Не куда-то, а от кого-то. От себя. Я не хочу туда возвращаться.
НЕВЕСТА. Как тебя по-настоящему зовут?
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Разве это важно?
НЕВЕСТА. Важно. Имя, как сердце. Если звать человека чужим именем, он может забыть себя и умереть.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Игорь. Гоша.
НЕВЕСТА. Гоша- чужая ноша. Хоть кто ты?
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Никто.
НЕВЕСТА. Повезло.
Сколько тебе лет?
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Сорок два.
НЕВЕСТА. А мне и моему Андрею -- двадцать.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Ты сильно любила его?
НЕВЕСТА. Разве ты не видишь?
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. До сих пор не могу до тебя даже дотронуться.
НЕВЕСТА. Я тебе нравлюсь?
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Обычно в первую брачную ночь таких вопросов не задают.
НЕВЕСТА. Я уже сказала. Если хочешь, уходи. Я смогу и одна.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Никуда я не уйду.
НЕВЕСТА. Ты знаешь, за что она его убила?
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Разве она его убила?.. За тебя?
НЕВЕСТА. За меня.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Пойду принесу веток для костра.

Идет и натыкается на МАТЬ.
МАТЬ. (Невесте) Я знала, что ты здесь.
НЕВЕСТА. Пришла поплакать еще и надо мной?
МАТЬ. Кто ты мне, чтобы я плакала над тобой? Я плачу только над родными.
Он с тобой?
НЕВЕСТА. Да. Это мой муж. Нас венчали, и мы целовались на свадьбе.
МАТЬ. Пойдем.
НЕВЕСТА. Куда?
МАТЬ. Домой. Жить. Не ночевать же в поле.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Вы пускаете нас к себе в дом?
Разве у вас... есть для нас место?
МАТЬ. Я теперь живу одна.
Больше ни в один дом в деревне вас не пустят. А до ближайшего жилья ночью не дойти.
НЕВЕСТА. (Грекову-младшему) Что скажешь?
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. По мне так лучше остаться ночевать в поле у костра.
НЕВЕСТА. А вот я не боюсь. Идем, старуха!
МАТЬ. Какая же я тебе старуха? Я одних годов с твоим новым мужем.
НЕВЕСТА. Нет. Для меня ты старуха.
МАТЬ. Мне все равно, как ты меня будешь звать.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Как прошли похороны?
МАТЬ. Хорошо. А как свадьба?
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Гости очень быстро разошлись. Они молча сидели, пили и перешептывались между собой. Некоторые бросали в нас обглоданными костями.
НЕВЕСТА. Люди трусливы.

Дом матери. Посредине стоит МАТЬ. Слева -- ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Справа появляется видение Андрея. МАТЬ смотрит перед собой.

МАТЬ. Ты опять пришел? Зачем ты приходишь? Ты что-то забыл здесь? Может быть, это зеркало? Или эту раскрытую книгу?
Не молчи. Поговори со мной. Мне так тяжело, когда ты молчишь.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Я не знаю, что я должен сказать.
МАТЬ. Ты должен мне сказать, где ты был сегодня. Удачный у тебя день?
АНДРЕЙ. Обычный день. Как и все другие. Вся наша жизнь - один длинный день. С утра ты испекла мне хлеб. Я помню, как пахли хлебом и молоком твои руки. Потом я отправился в город. Был праздник, была шумная ярмарка. И я встретил свою любовь. Она танцевала. Я не мог смотреть ни на кого, кроме нее.
МАТЬ. Ты встретил свою погибель.
АНДРЕЙ. Она танцевала. Потом она увела меня за город, в поле, к реке. Она пахла, как ты.
МАТЬ. Нет.
АНДРЕЙ. Ее кожа пахла, как твоя, хлебом и молоком.
МАТЬ. Зачем я не заперла тогда на замок окна и двери?
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Я бы сломал все замки.
МАТЬ. Где она?
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Спит. Она прекрасна. Она чиста.
МАТЬ. Разве я не прекрасна? Разве мои руки не белы и нежны? Разве я не целовала тебя с той сладостью, на которую способна только мать?

МАТЬ сдирает с себя черную одежду, исчезают дряблая кожа и седые волосы -- она превращается в юную девушку.

МАТЬ. Разве ты не любишь меня?
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Ты прекрасна. И я люблю тебя.

ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ идет к МАТЕРИ, берет ее на руки и несет в постель.

АНДРЕЙ. (Исчезая) Зачем ты любила меня?
МАТЬ. Травы и море, солнце и птицы -- все наполнено любовью. И у всех у них -- твои глаза...

Входит НЕВЕСТА.

НЕВЕСТА. Я все сделала, как ты сказала. Я убрала могилу цветами. Я продала на рынке молоко. Я купила себе новое платье. Я не проронила ни одной слезинки.
МАТЬ. Теперь уходи. Ты мне больше не нужна.
НЕВЕСТА. Странно. Почему мы стали с тобой чужими?
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Это случилось. Стоит ли жалеть? Ты молода, сильна. Ты сумеешь постоять за себя.
НЕВЕСТА. Не надо было тебе вставать между нами.
Возьми нож.
МАТЬ. Я возьму нож. Она права. Мы обе устали от тебя. Ты не мой сын. Ты взял мою любовь. Но она тебе не принадлежит. Ты обычный вор. Ты обманом проник в наш дом. Ты смеешься над нашим горем.
НЕВЕСТА. Жаль, что я встретила тебя. Может быть, ты и хорош. Но я люблю его. Я вечно буду любить его. Твои ласки только ранят. Ты всегда будешь для меня чужим.

ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ стоит посередине сцены. НЕВЕСТА -- справа от него. МАТЬ-- слева.

ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Что ж. Это всего лишь дурное предчувствие. Я сошел с поезда, не зная, куда иду. Я встретил женщину, которая вместо похорон привела меня на свадьбу. Я вошел в дом, где воздух пропитан безумием утраты и одиночества. Я все это видел. Я мог уйти. Но кто бы тогда слушал вас? Кому бы вы отдали последние капли своей любви?
МАТЬ. Прости нас. Ты сам выбрал свое место.
НЕВЕСТА. Помни нас. В какой бы дальний ты не отправился путь, помни, что мы с тобой.

НЕВЕСТА и МАТЬ одновременно наносят удары ножом. Ножи проходят сквозь ГРЕКОВА-МЛАДШЕГО, как сквозь воздух. Нож НЕВЕСТЫ попадает в сердце МАТЕРИ. А нож МАТЕРИ в сердце НЕВЕСТЫ. ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ, стоящий между ними, остается невредим.
Он выпивает стакан молока, забытый на столе.

ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Так прошло пятнадцать лет.

Уходит.

КАРТИНА ПЯТАЯ. СТАРИК. РАССТАВАНИЯ.

СТАРИК. Я сидел на берегу. Прилетела большая птица. И стала со мной говорить. Не то гусь, не то журавль. Глупая болтушка. Тараторила без конца, мешала слушать реку.
Почему ты не приходишь ко мне?
НИНА. Разве ты есть? Разве я могу тебя найти?
СТАРИК. Не знаю. Здесь мне одиноко. Временами бывает очень красиво. А потом тишина, чернота, провалы.
Первое время я тебя очень ждал. Хотелось с тобой поговорить, новости узнать.
Привык, ко всему привык. Чужие разговоры понимать научился.
НИНА. Нас разлучили, а никого взамен не дали. Я искала Балясина, но и его больше нет.

НИНА и ФЕДОР.

ФЕДОР. Надень платье. Мне неприятно видеть тебя голой.
НИНА. Десять минут назад ты говорил обратное. Хорошо. Отвернись. Я оденусь.
ФЕДОР. Почему ты пришла в наш дом? Ты же здесь всех ненавидишь.
НИНА. Скорее люблю. По объявлению. Это было пятнадцать лет назад. Твоим родителям была нужна кормилица для тебя. Твой отец платит хорошие деньги.
ФЕДОР. Говорят, он мне не отец.
НИНА. Люди много чего говорят.
ФЕДОР. Тебе действительно хорошо со мной или ты притворяешься?
НИНА. Ты еще глуп.
ФЕДОР. Боишься потерять место?
НИНА. Зачем тебе унижать меня? Я не сделала тебе ничего плохого.
ФЕДОР. Да. Просто взяла и легла со мной в постель по приказу отца.
НИНА. Ты очень красивый мужчина и я люблю тебя.
ФЕДОР. Помнишь, в детстве я даже называл тебя мамой?
НИНА. Ты и сейчас для меня, как мой ребенок. У меня никого нет кроме тебя. Я люблю тебя и не хочу больше об этом говорить.
ФЕДОР. У матери опять приступ.
НИНА. Да. Вызвали врача. Постарайся быть с ней нежнее. Она совершенно беззащитна.
ФЕДОР. Она так и осталась девочкой. Прячется по углам, играет в свои куклы. Я устал от этого безумия.
НИНА. Она твоя мать.
ФЕДОР. Знаю. А ты моя кормилица.
НИНА. Я никто, чужой человек.
ФЕДОР. Разве не унизительно то, что мы делаем?
НИНА. Не знаю. Прости, если тебе стало плохо.
ФЕДОР. Я хочу, чтобы ты немедленно ушла из нашего дома. Немедленно. Мне нельзя больше тебя видеть. Я найду денег, и буду платить тебе, но не приходи больше сюда никогда. Иначе я сойду с ума. Мы не можем с тобой видеться. Мы не можем с тобой говорить. Не заставляй меня причинять тебе боль. Уходи.
НИНА. Хорошо. Ты прав. Я уйду. Поверь, я была честна с тобой. Мне нравилось то, что я делала с тобой. Я хотела быть твоей женщиной, хотя знала, что это невозможно. Ты стал сильным и ты должен пережить это первое одиночество. Спасибо, что ты у меня был. Я любила тебя. Теперь мне уже никого не найти. Придется стареть и умирать в одиночку.

НИНА уходит.

ФЕДОР и ВЕРОНИКА.

ВЕРОНИКА. Все начинается с одной случайной ошибки. А потом клубок запутывается. И ничего уже нельзя изменить. Приходится терпеть, приноравливаться, изворачиваться. И все равно ничего не помогает. Тишина. Август. Сады гудят от яблок. А тут... Прохлада в пустых комнатах. Печаль кровосмесительства и блуда.
Хочу играть с тобой, как с моей игрушкой. Можно я буду играть с тобой? Я уложу тебя в постель, спою тебе колыбельную, зацелую тебя, заласкаю, как мою любимую куклу.
ФЕДОР. Тебе снова стало хуже, мама. Что сказал доктор?
ВЕРОНИКА. Доктор выпил со мной бокал красного вина, скушал гроздь винограда и рассказал мне веселую историю про свою пациентку-истеричку.
Мне доставляет удовольствие с ним беседовать. Он честный человек, когда ему вовремя платят. Ты не хочешь после школы поступить в медицинский? Эта профессия внушает доверие.
ФЕДОР. Поговорим об этом потом.

Появляется ГРЕКОВ-СТАРШИЙ.

ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Мне не нравится, когда вы начинаете прятаться по углам, шушукаться, устраивать свои слезливые спектакли.
Когда я работаю, ваше право. Но сегодня я дома. Сегодня я с женой и с единственным сыном. Можем мы собраться за общим столом? Могу я услышать от вас доброе слово, выпить с вами вина, поговорить о твоих новых нарядах?
ВЕРОНИКА. Я больна.
ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Ты всегда больна, когда я дома.
ФЕДОР. Мама действительно больна. Мы вовсе не прячемся. Просто ты вошел неожиданно.
ВЕРОНИКА. Я уйду.
ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Я прошу тебя остаться.
Подожди. Давай поговорим спокойно. Все в порядке. Не о чем волноваться. Мы с тобой близкие люди. У нас есть все, что нам нужно. Я могу бросить дела, и мы уедем на юг, на север, на запад, на восток, туда, куда ты захочешь. Я по-прежнему люблю тебя. Да, ты устала. Но ты тоже любишь меня. Тебе не нужна другая жизнь. У тебя нет другой жизни.
Молчишь? Это началось совсем недавно. Что произошло? Ты получила какие-то известия? Лучше скажи сама. Я все равно узнаю и убью этого человека. В этом городе никто не может от меня скрыться. В этом городе все принадлежит нам - тебе и мне.
Говори!
ВЕРОНИКА. Я устала, я больна.
ФЕДОР. (Грекову-старшему) Как твои дела?
ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Спасибо, сын. Хуже некуда. Стоит дать им волю на один-два дня, и все катится в тартары, разваливается на глазах. Удивительное умение! Мне надо гнать в шею своих помощников. Кстати, я хотел тебе сказать: твой кабинет уже готов, ты можешь придти и начать в любой день.
ВЕРОНИКА. Он еще ребенок.
ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Он достаточно взрослый человек. Если кто у нас и ребенок, так это ты.
ВЕРОНИКА. Убийца! Предатель! Свинья! У тебя руки в крови по локоть. Ты хочешь сделать таким же подонком и моего сына?
ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Истерика... Как мне надоели эти истерики!.. Как мне надоело твое мокрое, перекошенное лицо!.. Ты развращаешь мальчишку, ты делаешь из него слюнтяя и бабу!.. Замолчи, пока я не приказал высечь тебя во дворе!
...Она больна... Она говорит, что она больна. Какая это болезнь? Это предательство, обыкновенное, паршивое предательство!
ФЕДОР. Прошу тебя, не кричи на мать.
ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Я не кричу на мать. Она первая швыряет в меня своими грязными, вонючими словами.
Жена должна любить мужа. Всегда. Таким, какой он есть. Скажи ей об этом. И если она не поймет, я найду способы ее в этом убедить.
Ты понимаешь меня?
ФЕДОР. Уходи. Я должен ее успокоить.
ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Я мечусь по своему собственному дому, как загнанный зверь. Везде - либо тупые, самодовольные наемники, либо плюющие мне вслед домочадцы.
Вероника, одумайся, вернись ко мне, смирись. Ты играешь с огнем, ты играешь с твоей жизнью и с моей. Я ничего не боюсь. Я не боюсь смерти, не боюсь все потерять. Помни об этом. Человек, который перестал бояться, очень опасен. Как зверь, вышедший на охоту.
...Что с тобой происходит? Почему ты так изменилась? Разве ты не кричала от любви в моих объятиях? Я закрывал все окна, и все равно крик твоего блаженства слышали во всем городе.
ФЕДОР. Мама, ты помнишь, как мы любили в детстве играть в прятки, и как отец нас всегда находил в постели под огромным одеялом?
ВЕРОНИКА. (Федору) Ты так смеялся и никогда не хотел выбираться оттуда.
(Грекову-старшему)Я кричала от любви в тысячах объятий.
ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Мало кто из них доживал до утра. Я придумывал им изощренные пытки. Я приносил тебе на завтрак их сердца и члены. Зачем? Зачем ты была так ненасытна? Зачем ты ходила по городу и ложилась под каждого встречного? Кто надоумил тебя быть такой хитрой и безжалостной? Кто выжег из твоего сердца последние капли любви и влил в него яд бесстрашной мести?
ФЕДОР. Первый раз я узнал одиночество, когда ты поместил ее в больницу.
ВЕРОНИКА. (Грекову-старшему) Ты убивал всех, кто вставал на твоем пути.
ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. (Федору) У меня уже не было сил терпеть ее выходки. Больница спасла нас от смерти.
(Веронике) Любой настоящий мужчина поступает точно так же. Мы все убиваем друг друга.
Когда мне надоело убивать, я запер тебя в этом доме.
ВЕРОНИКА. Я сразу превратилась в недотрогу. Я с трудом выносила твои прикосновения. Мне легче было держать руку над огнем, чем прикоснуться к тебе.
ФЕДОР. Я любил мать. Я любил мать, как мужчина.
ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. (Федору) Я знаю. Как ребенок-мужчина. Я гордился тобой.
(Веронике) Откуда в тебе сила? Почему я не могу размозжить тебе голову? Почему я хожу за тобой, как за своей первой шлюхой?
Оставь меня. Уйди из моей жизни. Или будь моей. Ты превратила мое существование в гнилое болото.
Сегодня я снова насильно овладею тобой, но это ничего не изменит. Даже в миг моего самого сильного наслаждения ты будешь ненавидяще смотреть на меня своими злобными, победными глазами.
ФЕДОР. Что ты скажешь, если я уйду из вашего дома? Я хочу жить своей жизнью. Я задыхаюсь здесь.
ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Это твой выбор. Поговори с матерью.
ВЕРОНИКА. Я давно могла бы убить тебя, но мне нравится эта пытка.
ФЕДОР. Уходи. Я должен ее успокоить.

ГРЕКОВ-СТАРШИЙ уходит.

ВЕРОНИКА. Ненавижу... ненавижу...
ФЕДОР. Успокойся. Что с вами происходит? Почему вы бросаетесь друг на друга, как обезумившие заклятые враги? Ведь раньше, мама, все было по-другому.
ВЕРОНИКА. Раньше ты был ребенком. Это я прислала к тебе Нину.

ГРЕКОВ-СТАРШИЙ один.
Появляется СТАРИК.

СТАРИК. Громыхает, громыхает. А дождя все равно не будет. Встал сегодня рано. Каша испортилась от жары. Некому было в холодильник убрать.
Надо непременно за лето покрасить стены. Соседи давно жалуются. И забор обновить. Расходы, расходы... Боюсь ходить один. Боюсь, зарежут посреди дороги. Сколько таких случаев!
ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Кто ты? Почему ходишь перед домом?
СТАРИК. Прохожий. Накорми меня.
ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Иди на кухню. Скажи, что я прислал. Ешь, пей. Живи, сколько хочешь.
СТАРИК. Нет. Сегодня я уйду.
ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Откуда ты? Издалека? Ходишь по свету, смотришь на людей. Какая там жизнь? Почему нам не говорят, кто мы и зачем мы тут?
СТАРИК. Говорят. Талдычат. А вы как глухонемые.
ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Мерещится какой-то старик. Как паук по потолку бегает. Всю охрану на ноги поднял. К чему это?
СТАРИК. Гостя ждешь. Страдаешь. Знаешь, у кого самые страшные страдания? У предателей и убийц. Ты в себе человека убил, бога убил. Теперь из мертвого росток прорастает. А что вырастет?
ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Гость-то твой придет?
СТАРИК. Он уже здесь.
КАРТИНА ШЕСТАЯ. ВОЗВРАЩЕНИЕ. ФИНАЛ.

ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ крадется по пустому дому своего старшего брата.

ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Сколько раз перекрашивали стены. Сколько раз меняли мебель и стелили новые ковры. А все осталось по-прежнему. Даже запах ее остался. Или Вероника из мести пользуется ее духами.
Вернулся. Вернулся. Вернулся. Всегда знал, что вернусь. Куда бы меня ни бросало, это всегда была дорога сюда.
Я даже не держу злобы на брата. Я просто должен его убить. Старый рисунок с богиней судьбы, похожей на таракана. Таракан вновь вернулся в свое логово.

Появляется СТАРИК.

СТАРИК. Снова хожу по дому. Господи, как вы меня измучили. Ну что вам не сидится по своим углам?
Громыхает, громыхает. А дождя все равно не будет. Встал сегодня рано. Каша испортилась от жары. Некому было в холодильник убрать.
Надо непременно за лето покрасить стены. Соседи давно жалуются. И забор обновить. Расходы, расходы... Боюсь ходить один. Боюсь, зарежут посреди дороги. Сколько таких случаев!
Кто здесь?
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Уходи, старик. Мне не нужны твои причитания.
СТАРИК. Эй, люди! Скорей сюда! Здесь вор с ножом! Он пробрался в дом! Он безумен!
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. (Затыкает Старику рот) Что ты несешь, старик? Разве ты меня не узнал? Разве я вернулся не в свой дом? Какая муха тебя укусила? Тихо, тихо.
СТАРИК. Удивительно. Ни на йоту не стали ближе друг другу. Ни на йоту. Только наоборот. Опять Страшный суд задерживается.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Что ты там бормочешь?
СТАРИК. Пытаюсь улизнуть от тебя.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Я отпущу тебя, если ты не будешь кричать и звать на помощь. (Отпускает Старика)
СТАРИК. (Убегает и прячется) Убийца! Убийца! В доме убийца! На помощь! Скорее сюда! Спасайте детей! Он безумен! Он гоняется за мной с ножом по темным комнатам, он настигнет всех нас! Спасите, спасите меня от этого зверя!
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. (Сбивает Старика с ног) Что ты несешь, старик? Что ты несешь? Разве это я убийца? Разве не меня лишили всего и вышвырнули из этого дома с вырванным и растоптанным сердцем? Разве не я исходил страны в поисках уголка, где бы я мог забыть об этом безумии и начать новую жизнь? Замолчи, старик! Или я вставлю в твое горло свой нож, как ключ к замку от этого проклятого дома.
СТАРИК. Нахлынули волны ярости и блуда, и нет спасения в них.
Я сидел во дворе под деревом, когда вдруг все вокруг заволокло туманом и дымом. Из глаз полились слезы, а потом все внезапно прекратилось. Открылась мне новая картина. Как будто тот же берег реки, а птицы и звери уже другие. И слова стали другими. Люди приходили и только смотрели на меня, а я уже их понимал. Человек стал прозрачным, как вода в горном озере. Те, кто не умел скрыть злобу и зависть, прятались в далеких лесах. Потому что подойти к людям они не могли - они были прозрачны, и вся их нечисть клубилась в их душе.
Я посмотрел на себя и ужаснулся. И во мне все клубилось. Но бежать и прятаться уже не было сил.
На помощь! На помощь! В доме убийца! Вызывайте милицию! Запирайте двери! Это безумец! Это маньяк!

ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ вонзает в СТАРИКА нож.

ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Получай, старик. Ты долго выпрашивал свое очищение.

Сеть сверху падает на ГРЕКОВА-МЛАДШЕГО, опутывая его, как большую птицу.

ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Старик не ошибся. Гость уже в доме. Здравствуй, брат.
(Федору) Он убил старика. Убей его сам. Он пришел за твоей матерью. Это тот самый ее безумный отец и твой дед, который устроил здесь кровавую резню и побоище и исчез с деньгами пятнадцать лет назад.
Невинный старик лежит в крови. Умнее он не стал.
ФЕДОР. Дай мне нож, отец.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Ты купил здесь все, даже право на прошлое.
ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Я пятнадцать лет живу, замаливая грехи. А твои руки по-прежнему в крови.
ФЕДОР. Дай мне нож, отец.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Пятнадцать лет назад ты накормил меня мясом моего сына, а теперь хочешь, чтобы моя воскресшая плоть и кровь еще и прикончила меня.
ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Здесь нет твоей плоти и крови. Даже Вероника отказалась от тебя. Никто не принуждал к этому несчастную девочку.
ФЕДОР. Дай мне нож, отец.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Позови Веронику, и она скажет, кто первый влил ей в чрево семя ярости и стыда.
ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Эй, кто там! Позовите Веронику, чтобы она сказала, кто первый влил ей в чрево семя ярости и стыда.

Приводят ВЕРОНИКУ.

ВЕРОНИКА. Я не знаю этого человека.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Я качал тебя в колыбели. Я носил тебя на руках. Ты так любила в детстве целовать мои глаза и забираться ко мне на плечи.
ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Я люблю тебя, Вероника. И ты любишь меня. У тебя нет другой жизни. Наша любовь спасает нас в этой жизни. Другого спасения нам не даст никто.
ФЕДОР. Мама, он убил старика.
ВЕРОНИКА. У меня был отец. Он предал и бросил меня. Он предпочел свою месть моей жизни. Он уложил меня в постель к тирану, изнасилованную и одинокую. Он вложил в меня яд, которые за долгие годы пропитал все мое тело. Я стала ядовитей самой ядовитой змеи. А он ждал, путешествуя по далеким местам, когда плод созреет и отрава станет нестерпимой.
ГРЕКОВ-МЛАДШИЙ. Когда твоя мать бросалась в открытое окно, она молила тебя о мести. Когда твоего брата разрезали на куски для жаркого, разве его кровь не струилась по твоим ногам?
ГРЕКОВ-СТАРШИЙ. Он пришел, чтобы окутать тебя своим безумием. Он пришел, чтобы никто никого никогда не мог простить. Он убил старика, который показал ему дорогу к спасению.
ФЕДОР. Мама, кто мой отец?
ВЕРОНИКА. Тот. Или этот. Это зависит от того, у кого из них нож. Дай им обоим по кинжалу, и ты узнаешь достоверно, кто твой отец.
Эй, мужчины! Деритесь. За Веронику. За Федора. За жизнь. Хотя бы раз не прячьтесь за женские юбки и невинных младенцев.
Садись, дитя. Мы - зрители и судьи. (Отворачивается или закрывает лицо руками) Гляди во все глаза и узнавай отца по ярости в глазах и жажде мести, по честному веденью битвы, по бескорыстной вере и милосердию к заклятому врагу.
Они дерутся?
ФЕДОР. Да, они дерутся. Кровь хлещет из ран.
ВЕРОНИКА. На пользу, на пользу! Легкое кровопусканье им на пользу.
Что? Почему такая тишина? Кто победил?
Что с ними, Федор?
ФЕДОР. Они мертвы.
ВЕРОНИКА. Оба?
ФЕДОР. Да. Оба.
ВЕРОНИКА. Любого выбирай в отцы. Уйдем отсюда. Больше никогда не вспоминай этот день.
Это был сон. Завтра старик проснется. И Нина придет.

Занавес.